Как раз сейчас отмечается 100-летие целой череды исторических событий того времени, в оценках которых сегодня зачастую обнаруживаются существенные расхождения.
Да, времена меняются и отношения между странами, территории которых по историческим меркам совсем недавно составлявшие единое государство, тоже могут подвергнуться пересмотру. Риски всегда есть. Поэтому в ситуации социально-политической турбулентности на глобальном уровне очень важно сохранять и приумножать скрепы стабильности и партнерства, конечно, на принципах взаимной выгоды.
Отвечая Герберту Уэллсу, мало кто будет спорить, что Центрально-азиатский регион является важным для России в экономическом, энергетическом, оборонном и цивилизационном плане. Но! Дыни, сухофрукты и трудовые мигранты – вот нехитрая схема, в которую часто укладываются представления о Центральной Азии не только обычных россиян, но зачастую и политиков, и чиновников.
В свою очередь, государства Центральной Азии заинтересованы в том, чтобы как можно быстрее воспользоваться появляющимися возможностями для завершения периода региональной замкнутости и расширения своего участия в международном разделении труда.
Уже в ближайшей перспективе странам региона предстоит бороться за улучшение своего места в сети производственно-технологических цепочек, в том числе на основе диверсификации производств. Однако для всех этих преобразований требуются ресурсы, в том числе человеческие, тут и возникает вопрос качества этих ресурсов, а для кого-то и количества.
Крушение Советского Союза инициировало исход этнически русских и представителей других нетитульных национальностей из бывших советских республик, возросла внутренняя миграция населения в самих странах. Закрытие предприятий, особенно крупных, некогда имевших союзное значение или логистику, резкий курс на нациестроительство и обособление, а зачастую и противостояние России, привели к разрушению привычного уклада жизни, что стало основной причиной массового отъезда переселенцев первой волны в 90-е годы и из стран ЦА.
Что же показывают цифры? Исходя из данных Worldometer[1] по состоянию на июль 2025 г. население стран Центральной Азии составляет 83 млн. 665 тыс.чел., средний возраст — 26,7 лет, 46% населения проживает в городах. К 2050 году прогнозируется рост числа жителей региона до 113 млн. 612 тыс. чел. (на 35,8%), средний возраст – 29,4 лет.,
а в городах будет проживать более половины (50,2%). Данные подготовлены Отделом народонаселения Департамента по экономическим и социальным вопросам Организации Объединенных Наций. Перспективы мирового населения: пересмотр 2024 года. (вариант со средним уровнем рождаемости).
В том же источнике[2] население России в июле 2025 г. составляет 143 млн. 998 тыс. чел., средний возраст – 40,3 лет, в городах проживает 75% жителей. К 2050 году население уменьшится до 136 млн. 133 тыс. чел, при среднем возрасте 41,7 лет и 91,2 % россиян будет проживать в городах.
По данными Государственного комитета РСФСР по статистике (Всесоюзная перепись населения 1989 г.[3]) и Федеральной службы государственной статистики (Всероссийская перепись населения 2020 г.[4]) по изменению национального состава населения Российской Федерации, наблюдается уменьшение количества русских и казахов при увеличении киргизов, таджиков, туркмен и узбеков, имеющих российское гражданство, см. Таблицу 1.
Таблица 1. Изменение национального состава России с 1989 по 2020 гг.
| Страны | 1989 г | 2020 г | Измене-ние | 1989 г | 2020 г | Измене-ние |
| чел. | % | |||||
| Все население РСФСР/РФ | 147 021 869 | 147 182 123 | -160 254 | |||
| Русские | 119 865 946 | 105 579 179 | -14 277 767 | 81,53 | 71,73 | — 9,8 |
| Казахи | 635 865 | 591 970 | -43 895 | 0,43 | 0,4 | — 0,03 |
| Киргизы | 41 734 | 137 780 | + 96 046 | 0,03 | 0,094 | + 0,064 |
| Таджики | 38 208 | 350 236 | +312 028 | 0,026 | 0,24 | + 0,214 |
| Туркмены | 39 739 | 41 338 | +1 599 | 0,027 | 0,028 | + 0,001 |
| Узбеки | 126 899 | 323 278 | +196 379 | 0,086 | 0,22 | + 0,134 |
В свою очередь, текущая демографическая ситуация в государствах Центральной Азии[5] подразумевает значительное и быстрое увеличение населения по отношению к последней всесоюзной переписи 1989 года. В середине 2025 г. наименьшее, из всех пяти стран, но тем не менее, значительное увеличение населения, отмечено в Казахстане (почти 23%). Условно среднее — в Киргизии (прирост более 70%) и кратное увеличение в Таджикистане (прирост на 205,5%), Туркменистане (189,6 %) и Узбекистане (188,39%), см. Таблицу 2.
Таблица 2. Изменение количества русских в России и государствах Центральной Азии с 1989 по 2029-2020 гг. (по данным переписей населения)
| Страна | Перепись СССР – 1989 г | По состоя-нию на 2025 г | Измене-ние с 1989 по 2025 гг | Кол-во русских, тыс. чел. | Измене-ние к 1989 г | |
| тыс. чел. | % | в союзных республиках в 1989 г | в странах в 2019-21 гг | % | ||
| Россия | 147400 | 146 000 | — 0,95 | 119 865,9 | 105 579,2 | — 11,9 |
| Казахстан | 16536 | 20 300 | + 22,76 | 6227,5 | 2 981,9 | — 52,1 |
| Киргизия | 4290 | 7 300 | + 70,16 | 916,6 | 282,8 | — 69,1 |
| Таджикистан | 5109 | 10 500 | + 205,52 | 388,5 | 30,0 | — 92,3 |
| Туркменистан | 3534 | 6 700 | + 189,59 | 333,9 | 65,0 | — 80,5 |
| Узбекистан | 19905 | 37 500 | + 188,39 | 1653,5 | 720,3 | — 56,4 |
В то же время ареал этнических русских (не путать с русскоязычными) с 1987 года по 2019-2921 гг. (данные крайних национальных переписей населения) сократился от 52% в Казахстане до 92% в Таджикистане.
Безусловно, данные источников ООН, Статкомитета СНГ, России и государств Центральной Азии могут разниться. Единых методик мониторинга и прогнозирования добиться трудно, но здесь речь идет об устойчивых трендах. А они более, чем очевидны. Высока вероятность, что переизбыток людей в трудоспособном возрасте в ЦА-республиках приведет к тому, что все большая часть населения будет искать себе применение за пределами этих стран, и это, скорее всего, будет Россия. А в самой России демографическая ситуация такова, что сейчас и в обозримом будущем будет оставаться потребность в трудовых мигрантах.
Президент России Владимир Путин во время очередной Прямой линии в декабре 2024 года отметил: «Рабочих рук не хватает в строительном секторе, в промышленности. Счет идет на сотни тысяч. Выход какой? Чтобы сокращать количество трудовых мигрантов, нужно повышать производительность труда — использовать новые технологии. С нашими партнерами в странах Центральной Азии надо работать, готовить их к этому. Развивать там сеть русских школ»[6].
Т.е. решение вопроса подготовки кадров, образования в целом заявлено в качестве одного из ключевых. И здесь, существующий взаимный запрос в миграционной сфере в формате Россия – Центральная Азия предопределяет развитие единого языка общения. А таким языком и сегодня, и на перспективу может быть только и исключительно русский язык, который все еще в значительной степени остается средством коммуникации между народами некогда единой страны и общим геополитическим ресурсом новых независимых государств.
Стоит отметить, что человеческие и финансовые ресурсы, вложенные в развитие русского языка прошлыми поколениями Российской империи, Советского Союза не являются достоянием только одного русского этноса.
Русский язык действительно способен расширять возможности подрастающего поколения центрально-азиатских государств и быть фактором повышения их конкурентоспособности. Такой вывод был сделан экспертами Фонда «Наследие Евразии» в базовом комплексном исследовании «Положение русского языка в новых независимых государствах»[7] еще в 2008 году и подтвержден другими, более поздними исследованиями.
Анализируя востребованность русского языка в обществах стран ЦА спустя 35 лет после распада Союза, можно сказать, что русский язык в новейший исторический период продемонстрировал чрезвычайную жизнестойкость и динамичность. Но, с другой стороны, он оказывается уязвимым перед лицом политических решений. Так, после принятия Конституционного закона «О государственном языке Кыргызской Республики» от 2 апреля 2024 года после заявлений ряда депутатов, в обществе остается настороженность в отношении «чисток» в бюджетных учреждениях по языковому принципу. 11 апреля 2024 года Нурланбек Шакиев — спикер Жогорку кенеша КР (парламента страны), заявил на заседании парламента, что в Киргизии необходимо блокировать мультфильмы на русском и английских языках, чтобы сохранить киргизский язык в стране[8]. Помнится, мультсериал «Маша и медведь» уже посягал на безопасность Украины[9]…, а вот в Японии и Китае является самым популярным из иностранных произведений для детей (еще в 2017 году National Geographic сообщал, что сериал смотрят практически во всех уголках планеты. Мультфильм был переведён на 35 языков[10]).
Что же в итоге? Где и как подрастающее поколение государств Центральной Азии приобщается и постигает русский язык?
За годы независимости общая доля школьников, обучающихся на русском языке в государствах региона сократилась повсеместно, см. Таблицу 3.
Таблица 3. Изменение доли обучающихся на русском языке в школах государств Центральной Азии за 30 лет, %
| Страна | Доля обучающихся на русском языке в школах, % | Изменение доли обучающихся на русском языке в школах за 30 лет, % | |
| 1990/1991 гг | 2019/2020 гг | ||
| Казахстан | 69,50 | 30,90 | — 55,5 |
| Киргизия | 29,40 | 27,00 | –8,2 |
| Узбекистан | 13,50 | 10,50 | –22,3 |
| Таджикистан | 9,20 | 4,60 | –50 |
| Туркменистан | 14,10 | 1,90 | –86,5 |
По данным исследования «Индекс положения русского языка в мире», Государственный институт русского языка им. А. С. Пушкина[11]
Сегодня школы с русским языком обучения сохранились преимущественно только в столицах, областных центрах, промышленных городах и некоторых районах. Соответственно увеличилось число школ с обучением на языке титульной нации и так называемых параллельных школ, школ русско-национальных по языку преподавания.
Практически во всех странах сегодня есть существенный недостаток преподавателей русского языка и преподавателей-предметников на русском языке. Например, в апреле 2024 года в интервью киргизскому государственному агентству «Кабар» президент республики Садыр Жапаров заявил, что школы Киргизии, особенно находящиеся в сельской местности, испытывают острую нехватку учителей русского языка[12].
Во всех странах Центральной Азии в настоящее время идут реформы образования, принимаются новые стандарты обучения, которые, исходя из анализа реакции граждан и экспертов в пабликах, не всегда учитывают реальные потребности жителей. Более того, исследования показывают, что законодательно закрепленный или де-факто сложившийся статус русского языка может по-разному оцениваться населением. Например, в той же Киргизии с 2005 года число школьников (их родителей), выбирающих классы с русским языком обучения, ежегодно растет на 5-6 тыс. чел. Согласно опросам 2021 года, озвученным в ходе Форума директоров школ с русским языком обучения, 48 процентов родителей в Киргизии выбрали бы для своих детей школы с русским языком обучения[13]. Тем не менее школ с русским языком обучения для всех желающих не хватает.
Дополнительной иллюстрацией востребованности русского языка у населения стран Центральной Азии может послужить инфографика от @SputnikLive о поисковых запросах (данные по топ 50 запросов сети Google за неделю, конец 2024 года).
Данные @SputnikLive[14]
Официальные данные статистики и результаты исследований Фонда «Наследие Евразии» и его партнеров свидетельствуют о том, что проблема с обучением на русском языке остро стоит в Киргизии, Таджикистане и Узбекистане (ситуация в Туркменистане изучена не так предметно). Именно в этих странах доминирует потребность в усилении позиций русского языка в сфере образования. Тогда как в Казахстане проблемы русскоязычного образования больше находятся в сфере общественно-политических дискуссий, а население высказывает диаметрально противоположные точки зрения на то, какая государственная политика должна проводиться в отношении русскоязычного образования. При этом Казахстан лидирует в Центральной Азии по количеству русских школ[15]. А на прошедшем недавно Санкт-Петербургском экономическом форуме — 2025 было озвучено предложение президента Киргизии Садыра Жапарова Владимиру Путину «создать кыргызско-российскую рабочую группу для разработки единого образовательного пространства», первое заседание которой уже состоялось[16].
В целом, можно сказать, что грамотный русский язык не только в странах Центральной Азии, но и в других новых независимых государствах (ННГ) – это товар, потребительские свойства которого можно и нужно сегодня улучшать.
Но пока, даже на фоне серьезных российских финансовых вложений в регион в виде официальной помощи развитию (ОПР), нельзя с уверенностью говорить, что эта помощь облечена в конкретную двустороннюю или региональную программу.
Разумеется, сегодня не может быть и разговора о возврате к форматам времен Советского Союза, но важнейшей составной частью взаимовыгодного сотрудничества в среднесрочном периоде должно стать серьезное продвижение российских русских школ в регионе.
С прагматической точки зрения, политикам в Центральной Азии вряд ли стоит закрываться от русского языка, как конкурента государственному. «Кто умеет крепко стоять, того нельзя опрокинуть. Кто умеет опереться, того нельзя свалить», — гласит восточная мудрость. И более мудро, по-восточному мудро, будет использовать потенциал русского языка как мирового, как одного из шести официальных языков Организации Объединенных Наций. Именно так в свое время сделали многие страны, используя в своих условиях и обстоятельствах английский язык, и не проиграли в среднесрочном периоде.
Сегодня, когда мы прорабатываем новые форматы взаимодействия, задачи поддержки межгосударственного гуманитарного и образовательного сотрудничества должны получить эффективные долгосрочные решения, чему, как мы надеемся, и будут способствовать наши размышления во второй части материала.
Продолжение следует
Елена Яценко, председатель экспертного совета Фонда «Наследие Евразии»
Станислав Епифанцев, эксперт Фонда
24.07.2025
Фото С. Епифанцева (Яблочный фестиваль, с. Кара-Ой Иссык-Кульской области, Киргизия. 2013 г.)
Материалы авторов являются собственностью ФНЕ, при полном или частичном использовании ссылка на сайт foundeh.org обязательна
НАСЛЕДИЕ ЕВРАЗИИ 